Церковь как школа

Мне кажется, для всех очевидны общие педагогические принципы школы и Церкви. В Евангелии мы можем найти около сотни цитат, в которых Христос назван Учителем, апостолы Его - учениками, проповедь - учением. Церковь называют училищем благочестия, школой покаяния, церковные писатели, многих из которых так и называют учителями Церкви, пишут о том, как надо учиться молиться. Но это скорее внешняя сторона.

С другой стороны, внутренние принципы возрастания христианина - это педагогические принципы, потому что христианину надо себя воспитывать, христианин является самовоспитателем, это личная педагогика.

А с третьей стороны, накопленный нами личный опыт - это опора, и, пожалуй, самый серьезный, самый важный опыт мы получаем в детстве. Поэтому мы апеллируем к тем годам своего ученичества, которые, как правило, хронологически совпадают со временем учебы в школе, училище, институте и т.д. Именно в этот момент накапливаются навыки самодисциплины, или случаются открытия, когда предмет, вчера еще казавшийся неинтересным и ненужным, вдруг становится актуальным и важным.

Что же касается христианства, как учения, то кого мы можем назвать учителем? Я сегодня много буду цитировать замечательного учителя церкви - апостола Павла, весь корпус оставленных им посланий - это, фактически, педагогическая литература. Апостол Павел - это не какая-то далекая личность, которая теряется в глубинах истории, это актуальнейший педагог, который касается сердца буквально каждого сейчас, и будет касаться в будущем. В своих посланиях он обращается к христианам, живущим в разных местах - в Риме, Коринфе, Солуни, но это не значит, что он не писал для россиян. Вполне можно представить, что написанное к римлянам адресовано и пущинцам.

Так жителям Коринфа апостол пишет «И иных Бог поставил в Церкви, во-первых, Апостолами, во - вторых, пророками, в-третьих, учителями». (1Кор 12:28)

Римлянам пишет: «И как, по данной нам благодати, имеем различные дарования, то, имеешь ли пророчество, пророчествуй по мере веры; имеешь ли служение, пребывай в служении; учитель ли, - в учении» (Рим 12:6-7)

Но, в то же время в Евангелии от Матфея мы читаем «А вы не называйтесь учителями, ибо один у вас Учитель - Христос, все же вы - братья» (Мф 23:8). Получается, будто все цитаты апостола кардинально расходятся со словами самого Христа. Учительство как таковое в Церкви принимается, хотя Христос говорит, что не надо никого называть учителями. В чем же разгадка парадокса?

Дело в том, что христианин действительно имеет своим учителем только Бога, но это не отметает, того, что у него есть помощники. Как, например, в консерватории у любого профессора есть ассистенты, которые могут переводить слова профессора на язык, более близкий к повседневности. Но, важно, что у каждого человека есть его личный репетитор, педагог, - это он сам. При такой постановке вопроса на христианине лежит ответственность самовоспитания. Его воспитывает Христос в Духе, ему помогают в этом священники и учителя Церкви, но главный акцент на том, что он сам себя воспитывает.

Итак, каждый из нас - христианин - одновременно и ученик и учитель. А теперь давайте задумаемся над тем, какие же мы ученики в Церкви? Я часто буду апеллировать к реальностям школьной жизни и общеизвестным педагогическим принципам.

У Церкви нет рычагов воздействия. Священник не может ставить оценки (пятерки или двойки) за посещение храма, тем более за исповедь и участие в других таинствах. Церковь не выдает дипломов, без которых не устроиться на работу. Да и взрослому человеку, пришедшему в Церковь, уже нет необходимости слушаться старших. Рычаги давления в Церкви отсутствуют, и - слава Богу. Потому что эти рычаги должны быть исключительно в душе у каждого из нас - христиан. Однако, мы не пользуемся этими рычагами. Ни Церковь, ни Бог на нас не давят, а мы сами остаемся двоечниками. Эта проблема всегда осознавалась в Церкви, Церковь всегда побуждает христиан к тому, чтобы они с большим вниманием занимались собственным самовоспитанием.

Святитель Филарет Московский пишет: «Есть в природе человеческой странная двоякость и противоречие направлений, с одной стороны, чувство нужды в Божественном и желание общения с Богом, с другой - какая-то тайная неохота заниматься Божественным и наклонность убегать от собеседования с Богом... Первое из сиз направлений принадлежит природе первозданной, а последнее - природе, поврежденной грехом...»

Действительно, человек сам стремится к общению с Богом, но сам же себе мешает и находит всевозможные отговорки для того, чтобы не молиться, не делать Божиих дел, не исповедоваться, не ходить в храм. Человек с одной стороны стремится к святости, а с другой - искушается врагом рода человеческого на лень и на слабость.

Это же распространяется и на самообразование в постижении церковного учения как такового.

Преподобный Иоанн Дамаскин в работе «Об ересях вкратце» употребляет термин «гносеомахия» (борьба со знанием). Он говорит о том, есть в Церкви люди, считающие, что ничего знать не надо, что достаточно просто ходить в церковь и исполнять предписания, особенно не задумываясь. «Они отвергают необходимость для христианства всякого знания. Они говорят, что напрасное дело делают те, которые ищут каких-либо знаний в божественных Писаниях, ибо Бог не требует от христианина ничего другого, кроме добрых дел. Итак, лучше жить скорее попроще и не любопытствовать ни о каком догмате, относящемся к знанию».

Подхватывая эту мысль, святитель Филарет вновь говорит, что «христианство - не есть невежество или юродство, но премудрость Божия», и у любого христианина есть задача - эту премудрость постигать.

В этом мы узнаем себя, и это определяет нас как ленивых двоечников как в постижении учения, так и во внутреннем совершенствовании. Христианин ленится быть христианином. Но, тем не менее, перед ним стоит задача - стать христианином.

Итак, какие принципы этой самопедагогики заложены в христианской церковной жизни? Они такие же, как и в школе, они хорошо нам известны, однако мы их почему-то не переносим на нашу внутреннюю духовную жизнь.

1. Постепенность

Мы понимаем, что, ребенок, не выучив таблицу умножения, в дальнейшем не освоит никакие теоремы, тем более для него будет закрыта высшая математика. И в духовной жизни есть свои этапы постижения христианства. Не надо в самом начале заниматься высоким богословием, или тайнами Иисусовой молитвы.

Апостол Павел говорит: «... судя по времени, вам надлежало быть учителями; но вас снова нужно учить первым началам слова Божия, и для вас нужно молоко, а не твердая пища. Всякий, питаемый молоком, несведущ в слове правды, потому что он младенец; твердая же пища свойственна совершенным, у которых чувства навыком приучены к различению добра и зла». (Евр 5:12-14) Действительно, мы должны бы быть учителями, но сами остаемся младенцами с элементарными представлениями о вере, о добре и зле.

2. Постоянство

Часто можно услышать: «Я начал молиться, но ничего не понимаю, прихожу в Церковь и чувствую себя как не в своей тарелке». А оказывается, что в духовной жизни важно накопление опыта через постоянство. Сначала надо себя понудить, а потом это переработается в наш личный опыт. Опять хочу привести аналогию из своего периода ученичества. Те, кто учился в музыкальной школе, знают, как сложно играть полифонию, это - особенный язык. Мелодии Моцарта или Чайковского у всех на слуху, а вот Баха, у которого не одна, а две или три музыкальные линии, да еще переплетающиеся между собою, - это для ученика абракадабра. При этом все ученики играют полифонию с первого по седьмой класс, воспринимая её, как очень сложный, нудный и непонятно зачем существующий предмет. И гораздо позднее этот накопленный опыт вдруг приводит к осознанию того, что же такое полифония. У меня это осознание произошло только в училище, после чего Бах стал моим любимым композитором. Без принуждения со стороны педагогов и родителей, без самопонуждения этого переворота бы не произошло. Так же и в церквоной жизни. Понудишь себя, долго будет казаться все бесполезным и ненужным, а потом - вдруг чудесный переворот.

3. Сосредоточенность внимания.
Все педагоги знают, как сложно работать с детьми, у которых рассеяно внимание. Мы, христиане, фактически являемся такими же рассеянными учениками, когда стоим на молитве, читаем пустыми глазами текст, поэтому св. отцы так сильно настаивают на привлечении внимания на молитве, на сосредоточенности. Об этом - огромный корпус святоотеческих книг. Я порекомендовал бы книги Феофана Затворника, и Антония Сурожского «Учитесь молиться».
Однако, эта сосредоточенность и в молитве, и в посте, и в добрых делах может обернуться и своим противоречием, потому что надо помнить - что главное, а что - второстепенное, также как и в педагогике.
Представьте себе маленького ребенка, которого учат музыке. Ему надо помнить, как поднимать палец, как держать плечо, какой должна быть осанка, какая постановка ног, что означают эти крючочки - нотки, какой клавише они соответствуют, в какое время и какими пальцами их нажимать. А еще педагог говорит, а здесь сыграй теплее, а здесь - более взволнованно, и т.д. На самом деле, если все эти предписания будут лишь отдельными составляющими - музыки никогда не получится. За всем этим должно быть самое главное - музыка.
То же самое и в духовной жизни - можно бесконечно молиться, поститься выше всяких постников, но если это все не относится к Богу, то всё бесполезно
«Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я - медь звенящая или кимвал звучащий. Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, - то я ничто. И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы». (1Кор 13:1-3)
Удивительные слова о том, что можно и чудеса творить, и на костер идти, всё раздать, но при этом быть горделивым по отношению ко всем остальным, и тогда все подвиги напрасны. Это как в музыке - те виртуозы, которые напоминают скорее спортсменов, они играют быстро и качественно, но музыки из-под их пальцев не рождается.
А теперь об отличии школьной педагогики от христианства.
Школа сосредоточена на оценке - на пятерке. При распространении нынешних тестовых систем можно не обладать глубиной знаний, но хорошо ориентироваться в том, какие ответы надо дать, чтобы получить пятерку. В духовной жизни мы не должны положительно себя оценивать, положительные отметки ставит нам Бог. Нужно остерегаться того, что если мы пришли в Церковь, то поставим себе галочку, прочитали молитву - ещё галочка, и так у нас накапливается наш внутренний аттестат, который на самом деле говорит о нашей духовной незрелости. Истинный святой никогда не считает себя в чем-либо преуспевшим.
Что же касается знания христианства - как системы богословия, то надо помнить, что знание о Боге не есть знание Бога. Христианство - это не накопление знаний, а личный опыт общения с Богом.
Все христиане призваны к учительству. Мы являемся не только самопедагогами, но еще и педагогами в отношении к своим близким, потому что христианство распространяется не только священниками, епископами, церковными писателями, но каждым христианином. Он же ученик - он же учитель. Задумаемся, какие из нас учителя?
Из опыта школы вспомним, какие предметы более доходчивы. Те, которые ведет заинтересованный педагог. Если педагог сам горит своим предметом, то даже гуманитарий увлечется математикой, потому что видит, как любит ее педагог. Помню, учитель математики на уроке нам говорил: «Посмотрите, какая красивая теорема». Возможно, это обычный учительский прием, но для меня это было открытие, что теорема может быть красивой. Так передача личного отношения к предмету может заинтересовать ученика.
Еще одна педагогическая трудность - приятнее любить пятерочников, они оправдывают наши усилия, они показывают хорошую успеваемость и соответственно хорошую работу педагога. Но мне посчастливилось знать педагога, которая говорила: «Зачем любить пятерочников? Они и так своё получат. Любить надо двоечников». И я видел, как она это делает. Мой знакомый признавался, что его невежество по литературе доходило до того, что на вопрос о Болдинской осени, он начал свой ответ словами «Жил-был Болдин». Казалось бы, учительница литературы должна была бы его ненавидеть, но она их любила, и эта любовь явилась не просто кирпичиком, стала фундаментом его христианства. Он стал настоящим христианином, и образ этого педагога стал серьезнейшим примером в его воспитании.

Таким образом, если мы хотим, чтобы окружающие почувствовали интерес к христианству, мы должны сами по-настоящему любить христианство, тогда эта любовь передастся окружающим.
С другой стороны, «любить двоечников» - это ведь и есть призыв Христа: «Я пришел призвать не праведников, но грешников к покаянию» (Мк 2:17). Что нам мешает исполнить этот призыв «любить двоечников»? Желание встать на пьедестал: «Я учу, - а вы - слушайте!» Вот этого пьедестала не должно быть в христианстве.
Задумаемся над тем, что Бог настолько всесилен, что мог бы сразу сотворить нас такими, какими мы становимся к 30-40 годам - сильными, умными. Священное Писание говорит о том, что Адам сотворен мужчиной в расцвете сил. А мы все должны возрастать постепенно. Зачем это нужно было Богу? Оказывается затем, чтобы в нас вселить стремление к совершенству, к росту. Это стремление есть у каждого, но в какой-то момент человек может загасить его в себе, и тогда его духовное развитие прекратится. Школа -время формирования человека. Принципы самовозрастания либо укрепятся, и он станет по жизни хорошим учеником, либо заглохнут. Либо они будут для него путеводной звездой, либо станут тем, от чего он всеми силами будет убегать. Он не будет стремиться поступить в ВУЗ, а в Церковь, если придет, то лишь затем, чтобы поставить свечку, но не заинтересоваться христианством. Поэтому так важна школа, в которой правильно расставлены приоритеты. Они формируют человека и как христианина.
Провокационный вопрос - чего не может Бог? Бог не может сделать нас совершенными христианами. Христиане - это те, кто любит Христа. Но заставить любить невозможно, это исключительно только наше желание. У нас у всех есть ответственность - помочь Богу сделать так, чтобы наши души были совершенными и христианскими.

протоиерей Дионисий Крюков